Рубрика: Стыд

Сегодня нет моего еженедельного текста: (1) я готовлю тренинг и (2) не могу пока «поднимать» актуальные клиентские темы — они живые, горячие, острые, интересные, но сейчас не стоит — слишком больно.
Но есть остропрекрасный текст одного из основоположников гештальт-терапии, про Стыд, Возбуждение и Интерес. На доброе здоровье ознакомьтесь:-)
Из лекции Жан-Мари Робина (в феврале 2001 года на юбилейной гештальт конференции в г. Москве)

Американский исследователь С. Томкинс, исследовал эмоции человека и, в частности, стыд. Он рассматривал стыд в качестве регулятора возбуждения. Он проводил линию от интереса до возбуждения, между слабой и сильной интенсивностью, и стыд оказывался регулятором на этой оси. Роль стыда заключается в том, чтобы останавливать процесс возбуждения, как только оно становится слишком сильным. Существует теория, касающаяся возбуждения и тревоги — двух сторон одной монеты. Каждый раз, как мы сталкиваемся с тревогой, мы блокируем возбуждение, и в этом теоретическом контексте, в процессе развития возбуждения и тревоги, стыд важный элемент. Возбуждение говорит о том, что присутствует очень сильное желание. Оно — мотор сущности человека. В чём же роль стыда, как он появляется? Если есть сильное желание, потребность, то она должна быть узнана, признана, принята, благодаря окружению, и, получив поддержку, превращена в действие. Если это не так, желание заблокировано, оно может стать стыдом. Особенно, если мы получаем послание извне: «Нам нельзя быть такими, как мы есть, надо быть другими».
Основное послание, которое получает человек, испытывающий стыд: «Я неправильный, такой, какой я есть, я не могу быть принятым, любимым».
Стыд сильно связан с социальными связями, отношениями: «Такой, какой я есть, я не достоин принадлежать человеческому обществу».
Во времена З. Фрейда стыд не был хорошо дифференцирован от вины, и эти две темы были перемешаны. Большинство практиков соглашаются с тем, что вина в большей степени связана с действием: «Я сделал что-то неправильно», а стыд затрагивает идентичность, того, кто я есть: «Я какой-то неправильный». В этом смысле с виной проще иметь дело. В вопросах вины общество предлагает большое количество разных способов проработки. Со стыдом всё не так просто, потому что он касается не того, что я сделал, а того, кто я есть. И одно из решений, которое есть, чтобы стать другим — это быть «как бы», а это и есть тема нарциссических нарушений. Темы вины и стыда действительно смешаны. Иногда я могу сделать какое-то неверное действие, принести какой-то вред и тогда я буду чувствовать вину. Однако процесс может быть и таким: если я сделал что-то неправильное, возможно это потому, что я сам по себе неправильный, и тогда неправильное действие оказывается связанным со стыдом. В вопросах стыда существует ещё один важный аспект: когда кто-то чувствует стыд, он чувствует себя одиноким. Люди всегда говорят о стыде как о некотором внутреннем переживании. Но мы знаем, что всегда есть тот, кто стыдит. И именно всегда. Никто не может чувствовать стыд в одиночку. Когда мы уже выросли, мы уже взрослые, тогда мы испытываем стыд в одиночку, но всегда есть кто-то, кто находится внутри, он представляется как «суперэго», как «совесть». И очень часто в терапевтическом процессе одно из наших первых действий со стыдом — это помочь клиенту обозначить стыдящего человека. Очень часто клиент забывает, что стыдящий существует. Родители, иногда, разговаривая с детьми, говорят: «Тебе должно быть стыдно». Обратите внимание на эти детали. Родители говорят ребёнку, что он должен чувствовать. Но, в то же время, родитель, приказывая что чувствовать ребенку, сам отходит в тень: «Я тебе говорю, что ты должен чувствовать, а меня это не касается, я тут не причем». Для меня это как раз о том, почему в процессе устыжения тот, кто стыдит, чаще всего, оказывается в «тени». Например, я мальчик, и играю со своими гениталиями. Я получаю удовольствие от этого. Но в это время входит отец и говорит: «Как тебе не стыдно». Это не моё чувство стыда, я хорошо себя чувствовал. Возможно, это его стыд, и я проглотил его. Одна из основных задач психотерапевтов заключается в том, чтобы идентифицировать стыдящего и помочь клиенту вернуть обратно этому человеку: «Это твой стыд, а не мой», — чтобы частично избавиться от этого неприятного чувства.

Да, приходите, помогу вернуть Ваш стыд стыдящему, пишите на мейл: yana.yazovitska@ukr.net или в вайбер: 068 758 82 21. Яна.

Когда людей любишь и уважаешь, они доверяют разные истории. А я некоторые из них публикую, только с согласия автора. Хоть и с измененными именами и деталями. Которые, впрочем, не имеют никакого значения для сути.
Дед Александра был высококвалифицированным специалистом. Такие люди в советское время получали огромные зарплаты, на которые можно было купить и редкий в то время автомобиль, и не менее эксклюзивную дачу. Но у деда не было ни автомобиля, ни дачи. Деда обделяли зарплатой, недоплачивали, хоть плачь. Жена деда сетовала-ругалась, да и смирялась по итогу – быт был налаженный, муж спокойный, серьёзный, внимательный – грех жаловаться. Дети красивые-умные в папу и на отпуска хватает. В общем, жили они, поживали, добра наживали аж до глубокой старости. А в старости дед Александра скончался, тихо и чинно, стало быть. Похоронили, отрыдали, задокументировали иии… нашли записку за обложкой паспорта: «В случае моей смерти сообщить по телефону 223322», например. Не знаю я номера телефона, по которому родственники позвонили и сообщили, в обмен на рыдания: «Папа, папочка, обожемой» — и всё остальное, что осиротевшие девочки кричат, хоть в трубку, хоть без. А девочка была, хоть и взрослая, но осиротевшая совсем. Потому что мама девочки, вторая жена деда Сашиного, значит, умерла раньше мужа своего неофициального и о смерти его так и не узнала. А официальные родственники, которые чин по чину, документы, печать, паспорт, тут и прозрели. Почему, значит, оклад у мужа-и-отца такой был половинный при высокой квалификации и полной трезвенности. Почему его знакомые видели на остановке далекой от дома выходящим неизвестно куда после работы. И многие другие кусочки паззла в общую картинку сложились. Две семьи. Всю жизнь. И, вроде как, никто не обделён. Ну, это я сейчас так сама додумала, что на самом деле жена-без-статуса думала, уже неизвестно, но известно, что согласилась и другой судьбы не искала. Как-то так.
Или вот так. Сам Александр (но уже другой, не тот, что в прошлой истории) рос вполне себе довольным и счастливым ребёнком, в полной, как он знал, семье, с мамой и папой, дедушкой и бабушкой. Папа в командировках часто бывал, так а многие же папы в командировках, Вы счас сами мне подтвердите 100%! И всё. Александр вырос, папа умер и, без подробностей, оказался не то что неродной, а неофициальный. А Александр тем, кого в народе называют байстрюком – внебрачным сыном. Офигел и пошел к психологу про это говорить. И, в общем-то, нормально комплекс сей переварил себе на пользу. И так бывает.
А про любовный квадрат я вот что Вам скажу: когда она замужем, а он женат – фигура легче переживается ввиду равноправия — тут нет отчаянья и ожидания без дела.
Агнессе 39, у нее муж и двое взрослых дочерей. За 20 лет брака всё интересное про мужа испарилось, а скучно-бытовое вылезло на первый план. Дети выросли, карьера состоялась, потребность в страсти и любви искала повода и источника. Они и появились с появлением Андрея. Он благополучно женат, и тоже дети. Возможно и хотели б развестись, но слишком сложно всё: разрывы, делёжки,слёзы. Долго, боязно, лень. Поэтому, встречаясь изредка, АА набираются энергией любви-заботы-страсти… и в семью свою приносят. Никто не тянет в ЗАГС другого, да и партнёры не внакладе, я б сказала так.
Здесь никакой морали Вам не будет. Кроме одной: чем дольше я работаю с людьми, тем больше убеждаюсь, что «скелет в шкафу» имеется практически у всех. И боль, и трудности, невидимые миру. И если вдруг захочется об этом Вам поговорить, пишите yana.yazovitska@ukr.net, здесь точно Вас поймут и не осудят.